Яков Гопп: То, что я умер — это обалденная история, - ФОТО

В Одессе много актеров. Среди них комиков — едва ли не половина (все-таки столица юмора обязывает). Но можно выделить хрестоматийного одессита, которого из-за неподдельного колорита запросто можно вписать в любой фильм об Одессе.

Гостем проекта «Ловим большую рыбу» в этот раз стал Яков Гопп. Как всегда, ведем интервью в одесском ресторане «Рыба в огне», на перекрестке Красного переулка и Дерибасовской.

С актером беседует журналист Александр Городилов.

Когда мы готовились к интервью с Яковом, представляли себе все, что угодно: балагур, шутник, патриот... Все то, что мы почерпнули из его ролей и блогов. Но на поверку тот самый Яша оказался эрудитом и интеллектуалом. Знаменитый одесский актер - одессоцентрист. Он улавливает последние тенденции в социуме и подчиняет своему видению об Одессе.

Вместо «Русского дома» берлинская синагога

Городилов: Вы — актер, телеведущий, блогер, патриот, меломан... но главное, позитивный очень человек!

Гопп: Позитивный, да, но не всегда.

Городилов: Почему же в соседней стране о вас такие ужасы пишут?

Гопп: Эта популярность даже несколько ударила по мне. Почему? Потому что я поддержал Украину в 2014 году. А раз так, то там считают, что я поддерживаю «нацистов». Такой бред пишут, что я сам не знаю.

Городилов: Это на уровне Фейсбука?

Гопп: Да, в основном. У нас вот недавно был такой большой скандал. Дело в том, что мы повезли в Германию на гастроли спектакль «Поезд «Одесса-мама».

Наш гастрольный тур включал в себя 7 городов, а начинали мы с Берлина. Спасибо организаторам, с которыми мы очень сильно подружились. Кстати, они одесситы. Анатолий и Анжела, огромное вам спасибо!

И вот, накануне спектакля в Берлине появляется пост одного человечка, который убежал из Одессы в 14-м году...

Городилов: Музыка? (Олег Музыка, бывший руководитель Приморской организации пророссийской партии «Родина», активист Куликова поля, сбежал из Одессы в Германию, - прим.ред.)

Гопп: Да, Музыка. Он принимал участие во всех движениях антимайдана, но повыдумывал всякие страшные истории... И вдруг он пишет, мол «нацист Яша будет выступать в Русском доме»... А мы и не знали, что мы там должны были работать. Ведь «Русский дом» - это структура Министерства иностранных дел Российской Федерации... И тут как понеслось... Я начал с ним на его страничке спорить, подключились другие люди, которые не хотят никого слышать кроме себя... тем не менее, мы таки поехали в Берлин на гастроли. Он нас «ждал» так сильно, что в реальности ничего и не произошло. Здесь нужно отличать то, что происходит в Фейсбуке от реальности. А сколько было угроз...

Но что самое интересное, в Германии мы отработали очень хорошо. Причем, я очень благодарен этому скандалу, ведь благодаря ему мы отработали не в «Русском доме», а в ...центральной берлинской синагоге. С прекрасной аудиторией. Спектакль прошел с триумфом. Все наши одесские немцы бегали со слезами на глазах и просили приезжать еще.

Городилов: Так вам даже сделали рекламу...

Гопп: Не совсем рекламу. Ведь люди, покупающие билеты от 40 евро, во-первых, хотят комфортно себя чувствовать. И синагога в этом смысле совсем не «Русский дом», где выступают все российские звезды.

Но тем не менее, это какое счастье, что мы туда не попали! Я так благодарен этому Музыке!

Мы когда гуляли по Берлину и проходили мимо «Русского дома». Там в фойе огромный двуглавый орел, куча знамен... Кто-то обязательно попросил бы сфотографироваться... И уже завтра мои фото на фоне всего этого были бы по всей Украине. Так что это счастье.

Да, мы попали в такую интересную ситуацию, но нам удалось с нее очень хорошо выйти. В итоге — все отлично и прекрасно. Спектакль прошел с феноменальным успехом.

Кто «убил» Якова Гоппа?

Городилов: В продолжении этой темы, хотелось бы от вас услышать ответ на очень странный вопрос. Если вбить «Яков Гопп» в поисковик Google, главный из предложенных вариантов звучит так: «Яков Гопп умер». Умер-шмумер, лишь бы был здоров, но откуда все это? Ведь если такое предложение, значит наиболее часто пользователи искали в Интернете именно такую комбинацию слов...

Гопп: Ой, это супер! Это обалденная история! Значит так, вы знаете, что я 20 лет вел программу «Одесса готовит обед», я ходил по рынкам, где осталось очень много людей, которые меня любят, уважают... Я рад, что у меня остались такие теплые дружеские отношения с продавцами, особенно на «Привозе». Я теперь там не столь часто бываю, но пришел я именно на «Привоз», в молочный корпус. Там делает приправы замечательный мой приятель Али, он оседлый уже здесь афганец. И вот, я встречаюсь с ним взглядом, а у него испуганные глаза. Он ни зрасьте, ни до свидания, говорит: «Иди сюда!».

Я не понимаю его, а он: «Яша, Яша, вот он!» и показывает на меня продавцам колбас за соседним прилавком... А у них челюсть стала отваливаться и расширятся глаза... самая колоритная из них, такая в теле одесситка с радостью: «Яша, нам сказали, что ты умер!».

А я в шоке: «Да с чего вы это взяли?».

Они рассказывают, что приходил человек и сказал, что прочитал в Интернете, что я, мол, умер.

Я им говорю: «Да не слушайте вы никого! Я сейчас не в телевизоре, но обращайтесь напрямую!».

Короче, они так обрадовались, что набросали мне колбасы, специй... Короче говоря, после этой истории все мне пожелали долгой жизни.

Городилов: Но откуда же дым у этого огня?

Гопп: Я даже не понимаю. Это по поводу популярности. Вся эта история и сыграла со мной злую шутку. Я действительно патриот Украины. Я живу в этом государстве и дальше только здесь хочу жить. Я не хочу со стороны какой-то там «братской помощи», чтобы нам высказывали какие-то свои взгляды на то, что у нас... Да я не представляю даже, чтобы было здесь, если бы тогда им удалось сделать тут «ОНР» (террористическое образование «одесская народная республика», которую сепаратисты пытались провозгласить весной 2014 года, - прим.ред.).

Ведь здесь три порта, куча моряков... Вы у них спросите, хотят ли они, чтобы нас отрезали от мира? И мой патриотизм со мной и сыграл злую шутку. Те люди, которые по ту сторону, зная мою популярность, сразу же начали: «От, Яша, от предатель!..» Они откуда-то уверены, что я что-то говорил по поводу 2 мая 14-го года, что я давал какое-то интервью и там говорил страшные вещи...

На самом же деле, я эту тему и тогда и после не трогал. Я занимался общественной деятельностью — рынками и памятниками архитектуры и не комментировал процессы, которые происходят между Россией и Украиной. Я не давал оценок ни проукраинским, ни пророссийским изданиям на эту тему вообще.

И вот, я вижу, как они с таким недобрым взглядом идут на меня с вопросом: А, предатель, а что ты тут собираешь за подписи? А я отвечаю, - подписи за восстановление дома Руссова, вы имеете что-то против? И они тут же меняли взгляд и подписывали.

Я им всем говорил, давайте без политики, ее здесь ни в каком виде нет.

Я помню то 2 мая. Ко мне приехала старая приятельница Елена Рыковцева. Она главный редактор «Радио»Свобода» московской редакции. Она и сейчас там живет. В одно время она работала в «Вечерней Одессе». Мы 2 мая сидели в ресторанчике на проспекте Шевченко. Она все время рвалась туда, а я говорил, зачем тебе это надо. Наши там стрим вели. Она все-таки туда пошла. А я стоял в 300 метрах от Дома профсоюзов и потом ушел. Это очень скользкая тема. Тут можно понять или не понять. И тут же Музыка, в «личке» он писал одно, а публично другое. При этом, он отказался, чтобы я опубликовал личную переписку.

Городилов: А сейчас одесситы определились? Хотят ли они «ОНР»?

Гопп: Сколько я живу, столько здесь говорят, что Одесса живет по своим принципам, главное комфорт. Мы ведь всегда были аполитичны. Я помню, как в юношестве, в 1977 году, во время ХХV съезда КПСС я поехал в Москву к родственникам в гости. И вот сижу я у них, а они смотрят съезд. Я их спросил, зачем вы это делаете?. Какой съезд? А они говорят, что определяется наше ближайшее будущее. А нам все это было пофигу. У нас тогда были цеховики, фарцовщики... Вот были мы именно такими.

Городилов: А теперь вас обвиняют в связях с «нацистами»

Гопп: Да это очень смешно и перекручено. У меня был эпизод, но не с «нацистами», а националистами и был он по защите дома-стены в Воронцовском переулке. Это был один единственный случай, где я принимал участие. Но ведь там же в 2012 году приходил Труханов и останавливал стройку. Это был вопрос исключительно дома-стены. Ни с «нацистами», ни даже с националистами у меня ничего общего не было.

Ересь не только от Музыки. Есть еще один жуткий человек, мне кажется, скрытый антисемит Плисюк (Игорь Плисюк — пропагандист русского мира в Одессе, сотрудничает с террористами - ред.), он пишет на меня какие-то жуткие пасквили, комментирует бред Музыки. Он про Херсонского (поэт Борис Херсонский, - прим.ред.) такое пишет, про Филимонова (Олег Филимонов - ведущий «Джентльмен-шоу», актер, - прим.ред.), про меня... Обо всех известных одесситах, кто поддержал Украину.

И я, честно, так и не могу для себя понять, что же движет такими людьми, зачем все это делать?

Городилов: Вы, скорее всего, стали трендом в гибридной информационной войне...

Гопп: Да, это гибридная информационная война. Конечно, безусловно! Я даже могу сказать, с чего это все началось. В 2014-м мы сняли ролик «Владимир Владимирович, иди домой!». Не оскорбляли, интеллигентно... Это было еще до знаменитой кричалки про Путина.

Вот после этого они и стали говорить, что я поддерживаю «нацистов». А кто был в этом клипе? Рева (Михаил Рева — скульптор, художник), Барский (Борис Барский — актер комик-труппы «Маски», поэт), покойный Кузнецов (Юрий Кузнецов — музыкант, композитор), я, Ира Токарчук (актриса, напарница Якова Гоппа в «Джентльмен-шоу») и, по-моему, все — 5 человек. Так вот, мы в этом ролике сказали: Владимир Владимирович, бросайте все, выключайте свет, сливайте воду и идите домой! Оставьте нас в покое!... Боже, как они все сорвались, мол, посмотрите, что он про Путина говорит? В общем, такая вот история. Теперь на меня это не действует.

В 14 и 15 годах я пережил очень серьезные угрозы. Были и оскорбления. Было сложно...

Актерский фронт

Городилов: Но ведь в творческой тусовке Одессы есть также разные взгляды на это все. Там вы хоть не ссоритесь?

Гопп: Здесь важно понимать, что не многие публично высказывались в этой плоскости. Многие говорят одно, пишут другое, лавируют... Я же не скрывал и продолжаю поддерживать Украину. Да, я с ними не спорю, я не навязываю свое видение. Но, если это все переходит границы, я с таким человеком прощаюсь и все.

Вот даже такой пример. Мы только что приехали с гастролей по Белоруссии. Там люди естественно интересуются тем, что происходит у нас. Они задают вопросы. Я им аккуратно пытался изложить свое видение. И, должен вам сказать, что они вполне сносно относятся ко всему. Они просто напичканы телевизионной пропагандой: нам по телевизору совсем другое показывают. Мой главный аргумент, который их сразил наповал, заключается в следующем. Почему до прихода Януковича мало кто знал о существовании партии «Свобода»? Образ врага! Потом пошли антифашистские митинги, «георгиевские ленты», «фашизм не пройдет!» и пошло-поехало. Власть ищет врагов. А они: а мы не задумывались об этом.

Городилов: А как актер, вы переживаете за то, что сейчас не участвуете в российских проектах?

Гопп: Ну так это было всегда. Москва сюда привозила узнаваемых актеров, а к нашим относилась, как к второстепенным. Ну да, это был уровень Ступки, Роговцевой... и все. На украинском уровне можно сказать про Горбунова. И это несмотря на то, что те же одесские актеры Олег Школьник и Ирина Токарчук, которые имеют высшее московское актерское образование.

Токарчук закончила ГИТИС, Школьник - Щепкинское училище. И все равно, из-за того, что они в Украине, ранее они были второстепенные. И это отношение меня всегда бесило. Почему актер, который приезжает из Москвы играть одесскую роль, получает гонорар больше, чем я или любой другой одесский актер? И так было всегда.

При этом, есть и такие актеры, которые отсюда приезжают сниматься в Москву. И я не уверен, что им там платят столько же, сколько московским актерам. Но, во всяком случае, они работают. Пример — Влад Ряшин и его «Стар-медиа» - база киевская, но которая полностью работает в Москве.

Поймите, это крупный шоу-бизнес. Он не может так легко порвать все связи. Они работают. Не обязательно при этом они поддерживают действия России в Украине. Они просто эту тему не затрагивают. Я знаю целый ряд таких артистов.

Лично я знаю, что те режиссеры сюда больше не приедут и я точно туда не поеду. Поэтому мне все равно, я говорю, что хочу. Мне даже со спектаклем «Поезд «Одесса-мама» предлагали поехать в Россию на гастроли. Я сказал, что я не поеду. Филимонов, даже Писанка отказались... А нас постоянно зовут. Очень сильно зовут.

Одессоцентризм от Якова Гоппа

Городилов: Вы, уже как телеведущий, долгое время отслеживали, как меняется одессит.

Гопп: Я ведь раньше почти никогда из Одессы, из Украины не выезжал. В начале 80-х годов я два года не был в Одессе, а так — максимум на две недели уезжал. Все остальное время я здесь. Поэтому все, что происходит в Одессе, происходит на моих глазах и я вижу, как здесь все меняется. Я прекрасно понимаю все эти «понаехали»... Но от этого не уйдешь! Да, я коренной одессит, есть еще «кореннее» одесситы и так далее.

Городилов: Чего не хватает жителям Одессы сейчас? То, что «понаехали»?

Гопп: Плохо то, что часто сами одесситы не хотят отнестись серьезно к сохранению города. Я занимался защитой памятников архитектуры. Мы пытались решить этот вопрос, смотрели на опыт Львова, других городов Украины, Польши, как в Европе это все... Ноль эмоций. Плохо, что не берегут и забывают историю, а не то, что понаехали. И забывают историю люди, которые живут в этом городе... Вы хотите строить? Стройте! Но не убивайте же!

Городилов? А что еще бросается в глаза? Изменились ли сами одесситы?

Гопп: Я могу так сказать, раньше люди были более открыты, общались, пытались говорить о насущных проблемах. Такое было еще в начале 2000-х. А сейчас, с гаджетами, человек перепроверяет быстро любую информацию. В слухах потребностей нет. И время с этим всем летит стремительно. А раньше люди общались, ходили в гости...

Я 40 лет прожил на Французском бульваре. В детстве я с утра выходил в плавках в 10 утра на море и приходил в 5-6 вечера. Там мы общались, в карты играли, купались.

А сейчас — компьютер. А это другое. Но ХХІ век на улице.

Городилов: А вам больно сейчас за родной Французский бульвар?

Гопп: Очень больно! Я вот сейчас еду по Французскому бульвару, смотрю в окно и говорю, это уже не мой бульвар. Нынешние туристы ведь просто не знают того бульвара. Вот даже мой знакомый Руслан Тарпан говорит, что у него душа болит, сделали из Французского бульвара спальный район. Настроили высоток...

Я вот вспоминаю строки из песни, где «Бульвар Французский весь в цвету»... Да там ведь и деревьев уже не осталось... А я в детстве переходил этот бульвар и видел, как кроны деревьев смыкались над дорогой, и все это превращалось в тоннель. А весной, когда первые зеленые побеги — этот тоннель менял цвет. Это такая лирика и такая гармония, что многие сейчас этого не поймут. Машин было мало и они тарахтели по этой брусчатке. А сейчас — это пустота, бетон... Это не мой город.

А ведь это была первая переименованная улица. Да, в 1996 году первым переименовали именно Пролетарский бульвар. А почему? Да потому, что Завод шампанских вин заключил контракт с французами. И наши виноделы бились, чтобы за игристым вином оставить привычное название «Шампанское». А это бренд, его так нельзя просто использовать. Но французам очень понравился вкус нашего шампанского. Но возникла одна проблема, когда писался адрес: Пролетарский бульвар, у французов вышло непонимание. Они сказали, что у них пролетариат — низший слой населения, который работать не хочет... Пролетарии не могут пить элитный напиток. Потом они поинтересовались, как ранее назывался бульвар. Естественно, именно поэтому, Французскому бульвару впервые в Одессе вернули историческое название.

Да и вообще, мне не нравится то, что сейчас происходит с городом. Какое-то запустение приходит. Нам все время что-то обещают, лапшу вешают... Вот бывший начальник городского управления по охране исторического наследия товарищ Шелюгин пообещал, что выделит целый миллиард на восстановление исторического наследия города — ремонт и так далее. Ребята, а где вы раньше были? Вы по поводу дома Руссова сколько говорите? Столько, сколько Труханов городом руководит.

Даже немцы приезжали, какие то исследования делали. И что? В прошлом году говорили, что выделят миллионы на восстановление восьми фасадов... И что? Вы отчитайтесь, что за деньги были выделены, частные или муниципальные? И где эти фасады?

Там ведь очень тонкий вопрос. Фасады памятников архитектуры принадлежат государству. А внутренние помещения принадлежат частному собственнику. Другими словами, ответственность за фасад несет муниципалитет, а внутренние помещения — частным лицам. И этот вопрос не решался. И вот снова разговор о миллиарде гривен. Ребята, а сколько вы денег закопаете? Вы не боитесь, что вокруг вас постоянно скандалы? В том числе и с новым помещением мэрии в "Краяне". А сейчас вы говорите про такие суммы, что можно обалдеть. Вы хотя бы план развития подготовьте и представьте.

Городилов: Но есть же кроме дома Руссова и тот же дом Гоголя, который валится не один год и не только при этой городской власти?

Гопп: Да, я хорошо знаю людей, которые им владеют. Знаете какая там схема? Вот обрушился там потолок, а теперь крыша... Они ждут, чтобы этот дом вычеркнули из списка памятников архитектуры, чтобы построить на его месте новый дом. Существует реестр, где находится около тысячи памятников архитектуры. Я даю слово, что 400 или даже 500 внесенных туда объектов уже не существует в природе, а они до сих пор в реестре. Начните с того, что сделайте перепись! Но никто этим заниматься не хочет. Они боятся. Последняя их перерегистрация была где-то в 1987 или 1988 годах.

Городилов: А дом-стена получил такой статус благодаря и вашему вмешательству совсем недавно.

Гопп: Но это ведь историческая часть города. Здесь все — памятники архитектуры. А вообще это «понты» для приезжих, так, чтобы показать, мол мы защитили этот дом.

Городилов: А что там со спецстатусом от ЮНЕСКО, касательно исторической части города? Почему все только на уровне разговоров.

Гопп: Так вот, я вам расскажу историю. И здесь я очень в теме. В 2015 году Шелюгин совместно с нашим горсоветом решил сделать конгресс с представителями ЮНЕСКО из разных стран. В рамках этого всего историки рекомендовали те или иные районы города к получению статуса защиты ЮНЕСКО.

Так вот, когда прилетела первая комиссия и прошлась по городу, сразу же «отлетела» Дерибасовская. И не только из-за «Европы» (торговый центр, - прим.ред.), но и из-за «Большой Московской» (реконструированная гостиница, - прим.ред). Из-за чего? Потому что был снесен оригинальный памятник архитектуры. И был построен фактически новострой. Я знаю, что Тарпан к этому относился очень аккуратно и было воссоздано все максимально точно, но это уже новострой. А потом думали хотя бы об одной улице, искали на Приморском бульваре и на Гоголя. А что там? Дом Вассаля, под №23 — в руинах, дом Гоголя в руинах. Да и в конце концов, в начале Гоголя, около дома с атлантами стоит пятиэтажка, на месте взорванного во время войны дома.

Так вот, эта комиссия долго-долго искала и уехала. Через год снова симпозиум: накрытые столы в горсовете, встречи... Я туда тоже приходил. Они делились о своем опыте в Польше. Там, чтобы восстановить Варшаву, Краков после войны, искали вплоть до того же кирпича, чтобы максимально точно восстановить город. В Германии это Дрезден, который так же восстановили. И это была беспрецедентная ситуация, когда ЮНЕСКО взяла под свою защиту эти города. Потом началось сопротивление у тех наших, которые любят застраивать центр города. Ведь если хоть одна улица попадет под эту защитную программу, хоть один объект, то дальше его тронуть нельзя. А им это не нравится.

А как должно быть? Ведь даже в Париже надстраивают. Но здесь должен быть главный архитектор города на месте, весь совет, чтобы принимать решение, можно ли втиснуть это или это сюда.

Городилов: У нас есть целая Академия строительства и архитектуры, неужели у нас нет экспертов, чтобы четко разработать правила игры?

Гопп: Нет, схема тут такая: человек, который имеет здесь строительную компанию, например Аднан Киван, он находит в городе места, где развалины и строит там дома. При этом, в его задаче — построить максимальное количество квартир, а составители этого проекта делают так, чтобы он получил из за счет высоты. При этом, никто из них даже не задумывается, как это все будет вписываться в ансамбль города.

А дальше мы видим то, что видим сейчас. И то, что бегают там энтузиасты и кричат о нагрузках на сети, на подпочвенные воды... не интересует застройщика. Он свое дело сделал и продал квартиры в этих домах. А куда девать машины? Никто об этом абсолютно не задумывается. А ведь квартиры в этих домах продаются еще до начала строительства. Это центр города.

Правила игры должны устанавливать руководители города. А они прежде всего должны любить этот город, стараться его сохранить, защитить. А сейчас не так.

Городилов: Так какой же запас прочности у такой Одессы?

Гопп: Сколько простоит все это здесь? Мне очень сложно ответить на такой вопрос. Тем не менее, я вот говорил со специалистами по поводу дома Руссова. И они сказали, что несмотря ни на что, фасад здания и фундамент дома Руссова достаточно в хорошем, прочном состоянии. Архитекторы разрабатывали эти дома именно для наших условий, исходя из тех технических возможностей, что были в то время. А лепка и элементы декора — это все имеет свой срок и восстановить это можно. А пока все это рушится. И я не знаю, сколько в таком состоянии эти дома простоят.

Городилов: Из года в год идут разговоры о создании в Одессе центра круглогодичного туризма. При этом, даже если брать пляжный туризм, пляжей становится меньше, а их качество — существенно хуже. А нужен ли здесь круглогодичный турист?

Гопп: Так сложилось исторически, что Одесса — курортный город. И сюда приезжают полечиться, отдохнуть именно летом. «Куяльник» снова стал оживать. А нужно ли здесь круглогодичный отдых? Думаю, что нет. Львов — он транзитный. Там зимой в Карпаты едут или за границу. Эти туристы останавливаются во Львове и смотрят архитектуру и так далее. А к нам едут именно сюда, летом на море. Здесь ничего не надо менять. Другое дело, как здесь вернуть пляжи? Это дикость. Как так перекрывать пляж, чтобы с людей брать деньги? Для меня это загадка. Чтобы город стал привлекательным, его нужно перестать разрушать. Нужно думать о городе и этого не будет.

Об одесском кино и одесском мифе

Городилов: А как сейчас с киниматографическим поддержанием т.н. «одесского мифа»?

Гопп: Ну так его поддерживают. Хотя раньше главным образом в Москве. Фильмы разные снимают, пусть кому то нравится, а кому то нет. Я в них принимал участие. «Ликвидация», «Мишка Япончик»... Мне было приятно с этими людьми работать. Они хорошие профессионалы, прекрасные артисты, партнеры... С Сережей Гинзбургом я до сих пор общаюсь (режиссер телесериала «Жизнь и приключения Мишки Япончика», - прим.ред.). Мы с ним часто переписываемся.

У нас же возмущаются, мол, надо нам сделать проект по мифу. А я им говорю, надо? - делайте! Почему бы не сделать собственный проект? А попытки были и очень неплохие. Например по произведению Гарика Голубенко «Рыжий город» был снят фильм «Улыбка Бога или Чисто одесская история». Я там также снимался. Вот это приблизительно что-то близкое по духу Одессе. Там были в основном одесские актеры. Одну из главных ролей там играл Роман Карцев. Ведь Гарик одессит и он с Одессой неразделим. Это его прекрасное произведение. С чувством юмора. Текст читал Яшка Левинзон. Снимал прекрасный московский режиссер Владимир Алейников, который работал здесь. А когда начинают критиковать, мол тот не правильно сказал, а здесь не было плитки, а это вообще было не здесь... Но тогда бы это была мультипликациия...

Городилов: А есть ли перспективы у Одесской киностудии?

Гопп: Перспективы есть, но нужно сюда вливать деньги. Деньги уже дали и фильмы будут снимать. Сейчас это на уровне короткометражек. Сейчас дают деньги на патриотическое кино. Но моему другу Виктору Андриенко уже дают миллиард гривен на съемки полноценного кино. Это в Киеве. Но наша база также будет снимать, только нужны деньги.

На сейчас мы растеряли большой потенциал. Кто мог уехать, а это более-менее молодые, уехали в Россию или Крым. Остались в основном только старики. Ведь до 2014 года Одесская киностудия жила за счет российских денег и проектов. Здесь снимала разве что Кира Муратова.

В Украине было дешевле снимать кино. Они приезжали в курортный город, снимали жилье в Аркадии, ели в ресторанах. Вот такие бюджеты. Актеры летали сюда на съемочные дни на самолетах. Безумные для нас деньги. За счет таких проектов. Когда сняли «Ликвидацию», тема Одессы стала модной. Весь технический и административный персонал здесь пытался, чтобы его заметили. Они размещали и обеспечивали съемки.

Но, после 2014 года, самые-самые «чухнули» в Россию. Остались корифеи — Муратова, Новак... Теперь же тема Одессы из российского кинематографа уходит и это новое окно возможностей для нас. Они теперь снимают кино о войне. Одесская киностудия сейчас очень нуждается в технических работниках, а главное — в режиссерах. Это актеров здесь достаточно.

А об Одессе сняли вот последнее произведение Гарика Голубенко мне не понравилось и не только мне.

Мы можем сейчас поддержать свой миф. Нужен хороший сценарий. Вот «Сувенир из Одессы». Я знаю автора. Произведение случайно прочитал Коломойский, и дали деньги на съемки. Я не в восторге. У меня там маленькая роль. Было несколько диалогов, но оставили только одну минуту. Слишком его скомпоновали. С одной стороны все слишком растянуто, с другой стороны его урезали. Но динамики нет. И желания пересмотреть еще раз у зрителя вряд ли возникнет. Повторить успех «Ликвидации», «Мишки Япончика» им не удалось.

Городилов: Яков, вы не режиссер, но наверняка знаете, о чем еще не сняли фильмы, но есть потенциал?

Гопп: Да, осталось много важных моментов, о которых еще не сняли фильмы. У меня мечта, чтобы снять фильм об оккупации Одессы. Есть воспоминания евреев. Есть другие свидетельства. Открыт доступ к архиву СБУ. Я вот общался с историком Александром Бабичем и понял, что об этом периоде я вообще ничего не знал. А в Одессе было 26 партизанских отрядов, не только Яша Гордиенко. Был отряд евреев и даже каннибалов.

Эта тема настолько противоречива, настолько скандальна и настолько спорна, что дальше некуда: а вот румыны, они такие, но они уничтожили столько евреев... А русские во время оккупации сдавали евреев, чтобы занять их квартиры и так далее... и это все было.

А есть история, как русский спас трехлетнюю девочку-еврейку. Он ее кормил, ночью выводил. Румыны за шкирку выбрасывали детей из вагонов, которые везли людей в гетто.

Никто же не знает всей правды. Никто не понимает, зачем взорвали Воронцовский маяк. Вы же закрыли весь залив затопленными судами. Зачем?

Все видели фото мэрии и полуциркульное здание полуразрушенное... Так вот, румыны настолько быстро восстановили эти здания... Театры работали, образование... улицы убирались. Румыны видели в Одессе еще один свой центр. Но ведь они сволочи.

Мой отец успел в эвакуацию. А деда вывезли в Севастополь и он там погиб. Никто никогда не говорил, что во время эвакуации судно «Ленин» вывозило 5 тысяч человек. Люди в том числе стояли. И этот пароход немцы атаковали и все погибли. Но никто не говорил. Ведь «Ленина» подбили.

А то, что в Одессе было три гетто.

Я уже неоднократно говорил многим сценаристам о своей мечте. Тут лучше, конечно же художественное кино, но можно и с документального начать. Было даже то, что один человек ехал в Америку и вез туда идеи. И мы поняли, что у нас есть свой «Список Шиндлера». Нужно только вникнуть. Мы с Александром Бабичем подготовили историческую справку. Все это передали представителю американского режиссера Стивена Спилберга... Не знаю, как там, чем это все закончилось. Пока что тишина.

Есть у меня еще одна масштабная мечта. Я по мелочам не раскидываюсь.

Это проект об уголовных делах в Одессе. Наподобие «Следствие вели», только исключительно об одесских делах, минуя убийства, грабеж... Только эксклюзивы: фарцовщики, цеховики, контрабанда, валютчики... Я набрал огромное количество тем. У нас такие таланты — жуть. Это жутко талантливый город. Тут можно кино снимать. Но с возможностями нашего одесского телевидения, никто не может позволить себе даже серию за 30 тысяч долларов.

Вот одна история. Работал человек в типографии «Знамя коммунизма». Это 1960-е года. Ему было скучно и он сделал оттиск одной 50-рублевой купюры. Единственное, у него, естественно, был один серийный номер. Деньги распространились по всему Союзу. А купюра такая, что никто ничего и заподозрить не мог. И вот, денежная реформа. Люди пытаются поменять эти деньги и эта история всплывает.

Художник этот начинает прятаться в электроподстанции, оттиск он выбрасывает в море с пирса. Его находят, он во всем признается. Человека посадили в отдельной комнате и он сбежал из тюрьмы....

А как в 70-е торговали контрабандными сигаретами. На улице Маяковского человек занимался американскими сигаретами. Сигареты распространяются через ресторан «Волна» на морвокзале. Доставляли их по Внешпосылторг из Москвы. Милиция бессильна... У нас столько в Одессе историй, что бери и снимай.

Мой приятель, режиссер из Москвы Сергей Крутин говорит, пиши сценарий. А я не умею этого делать. Ведь «Следствие ведут» будут отдыхать. Ведь можно найти людей, которые были в этом ресторане «Волна». Олег Филимонов, который начинал как музыкант, играл там и помнит этого швейцара, который торговал сигаретами. Тогда пачка болгарских сигарет стоила 30 копеек. А здесь «Мальборо» или «Кент» - 1,5 руб. Это можно было проехать с Таирова на Котовского на такси.

А ведь мне мама сделала подарок — блок «Данхел» за 25 рублей — 2,5 пачка. И я был самым модным. Вот такие были времена.

А джинсы, которые строчили цеховики, сумки через плечо, кульки, которые стирались с надписью «Кока Кола»... Плюс джинсы за 150 -170 рублей. И ты знал всех, кто носит джинсы или джинсовую рубашку. Тогда даже шутили про «джинсовые зубы». Так вот, эти истории из пропущенной эпохи — 50-60 годов — они способны затмить легенды о Мишке Япончике.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Александр Ройтбурд. О музее, пацанах из Оппоблока и будущем Одессы

Александр Бабич: Чем в Одессе Пушкин рассчитывался в ресторане и где впервые напился де Рибас