Одесса во Второй мировой. Боевая работа партизанского отряда Молодцова (Бадаева)

048 продолжает цикл материалов историка Александра Бабича про малоизвестные факты о войне.

Сложным и спорным остаётся определение реальной боевой деятельности партизан и подпольщиков, оценка того вреда, который они нанесли оккупантам, и наконец, соотношение приложенных усилий и причинённого ущерба врагу. Кроме того, в последнее время от некоторых исследователей всё чаще звучат заявления о «вредных последствиях для населения», каждого из проведённых партизанами диверсионных актов. Даже после выхода предыдущей статьи на этом сайте сразу появился подобного рода комментарий.

Автору приходилось знакомиться с различными документами, связанными с партизанским движением на оккупированных территориях. Многие из них шокировали, заставляли задуматься и пересмотреть устоявшуюся в советскую пору точку зрения. Попадались и факты откровенных «приписок», когда заявлялось, скажем, о взорванных эшелонах противника, чего на самом деле не было. Встречались данные, когда несколько отрядов одновременно заявляли об одной и той же диверсии, проведённой в районе их дислокации. Встречались эпизоды, когда партизанские командиры в своих отчётах (или послевоенных мемуарах) нарочно замалчивали некоторые нелицеприятные факты, которые их показывали в негативном свете.

Попробуем разобраться в этих вопросах, правда, только оперируя данными об отряде Молодцова (Бадаева) и их боевой деятельности. Вся работа Одесского подполья – это будущие многотомные исследования, работа над которыми продолжается.

В исследовательской работы автору не удалось найти ни одного факта деятельности наших партизан непосредственно по прикрытию отхода войск. При этом, неоднократно встречаются факты героизма и отчаянного сопротивления подразделений прикрытия, которые оставлялись самими частями Одесского оборонительного района. Но, были ли среди них именно партизанские группы, установить пока не удалось. Однако, такое вполне допустимо, учитывая, что более десятка диверсионно-партизанских групп, созданных ещё в период 73-дневной обороны города просто «исчезают» из документов. Поиск в этом направлении ещё продолжается…

Так, когда же действительно состоялся первый бой Нерубайского отряда? Во всех источниках звучит дата 16 октября. Эту же дату указывает Яков Васин – заместитель Молодцова, подробно описывая и сам бой: «16 октября 1941 г., согласно приказа Ставки Верховного Главнокомандующего, части обороняющие Одессу оставили город. К этому моменту отряд в полном составе находился в расположении лагеря в катакомбах, а группа бойцов в составе Клименко, Васина, Яскова, Петренко, Лебинсона под руководством Бадаева, находилась близь главного входа в катакомбы, в засаде. В 13 часов в селе Нерубайское появились первые колонны вступающих вражеских войск, с которыми и вступили в бой находящиеся у входа. Бой длился в течение полутора часов и только после подхода к румынам подкрепления, мы ушли в расположение лагеря. Румынам был нанесен серьезный урон, однако число потерь врага мы установить не могли, в связи с продвижением крупных частей войск. Бой с оккупантами близь главного входа в Нерубайские катакомбы и явился началом боевой жизни отряда»1.

А Павел Пустомельник, запомнил другую дату: «В ночь на 18 октября 1941 года подразделение в составе трёх отделений, которыми руководили командиры отделений И.Н. Петренко, И.И. Иванов и С.Яськов заняли вдоль оврага-дороги идущей в направлении города огневые позиции. Был создан пункт управления, который возглавил сам Владимир Александрович. На пункте управления находились Клименко А.Н., Васин Я.Ф. Мне пришлось выполнять обязанности по охране пункта управления и связного.

Партизанам, занявшим боевые позиции, не пришлось долго дожидаться противника. Со стороны с.Глиняково по дороге показалась вражеская колонна идущих солдат. Впереди колонны на белой лошади ехал офицер румынской королевской армии. Он сидел гордо с приподнятой головой, за ним впереди колонны солдат шли автоматчики. Все они двигались вольным строем, беспорядочно стреляли с винтовок и автоматов, на своём языке горланили какую-то песню. Мы определили, что большинство из них были пьяные. Когда колонна солдат подошла на расстояние 50-60 м. Владимир Александрович дал команду атаковать противника. Я немедленно связался с командирами отделений и передал приказание командира. Партизаны с укрытия открыли ураганный огонь из автоматов, пулемётов и винтовок, стали забрасывать гранатами. На землю свалился офицер и несколько солдат. В колонне произошло замешательство, солдаты начали разбегаться в разные стороны, но наш огонь не ослабевал от которого фашисты падали на землю, так и не увидели солнечной Одессы. Противник открыл беспорядочную стрельбу в сторону высотки у села Усатово, считая, что их обстреляли регулярные советские войска. Фашисты отступили на большое расстояние, в окопы бывшей нашей обороны и залегли. На поле боя остались более 40 человек убитых солдат и офицеров. Нами уничтожено две автомашины с боеприпасами и повреждена передвижная кухня. После того как вражеские солдаты заняли оборону, они усилили огневую мощь в нашу сторону, но в это время Молодцов оценив обстановку и не желая нести своих потерь дал команду отступить в укрытие «подземной крепости», сохранив полностью личный состав партизан»2.

Интересно, что «офицер на белой лошади» фигурирует и в воспоминаниях Марцишек. А С.Яськов в своих показаниях указывает, что стычки с румынскими войсками были три дня - 16, 17 и 18 октября. И он же делает характерный вывод: врагу был нанесён серьёзный урон, однако партизаны при этом демаскировали несколько выходов из шахт.

Верить только Яськову (учитывая, что свои показания он давал в румынской тюрьме) трудно. Но в справке, которую после войны подготовили сотрудники КГБ для отца В.А.Молодцова, так же звучат ТРИ даты боёв – 16, 17, 18. А может действительно бой был не один, и они отважились несколько раз совершить нападения на румынские колоны идущие в Одессу!?

Читайте: Одесса во Второй мировой. Малоизвестные факты о войне

Жёсткая оценка эффективности первых боёв звучит в справке об Отряде, составленной Одесским НКГБ в 1945 году. Цитирую: «Расположение партизанского отряда в катакомбах стало известно оккупационным войскам в первые дни оккупации, вследствие произведённой беспорядочной и неорганизованной стрельбы по румынским войскам из выходов в катакомбы. Румынские войска блокировали входы в катакомбы, поставили сильные засады, в результате чего боевая деятельность отряда была парализована, так как выходы партизан на выполнение боевых операций были усложнены – были минированы и подвергались пулемётному и артиллерийскому обстрелу3». Сформировалось и такое мнение…

Следующим по хронологии диверсионным актом Отряда считается знаменитый «взрыв комендатуры на Энгельса» 22 октября 1941 года.

до взрыва - копия

До взрыва

Начнём с того, что здание бывшего управления НКВД Одесской области на ул. Энгельса,40 (нынешняя Маразлиевская) было румынами занято не только под комендатуру, а и под штаб 10-й пехотной дивизии. Это важно проговорить, т.к. в советских источниках упорно это называется «вражеской комендатурой». А вот теперь попытаемся разобраться, какое отношение имел к этому Отряд.

Замечательный одесский исследователь катакомб и партизанского движения В.Я. Юдин предоставил автору интересную брошюру. Это учебное пособие, изданное Военно-инженерной академией им. Куйбышева. В нём для курсантов перечислялись самые успешные диверсионные акты, организованные нашими сапёрами в годы войны. И,

среди прочего, описывается, как военные сапёры в Одессе, ещё до оставления города, минировали указанное знание на ул. Энгельса. А дальше вот так: «Около 18 часов со специальной радиостанции взвода 82-го инженерного батальона майора Пируса Е.М. (из Севастополя – Прим.авт) был подан радиосигнал на взрыв. Под обломками здания погибли генерал-майор Лугожану, префект одесской полиции Теодор Давилу. Всего более 50 генералов и офицеров румынских и немецких войск»4.

Эти же факты описывает и генерал Хренов в своих мемуарах «Мосты к победе». Там же, один из лучших военных инженеров той войны вспоминает и свою последнюю встречу с Молодцовым в селе Нерубайском. «Эффект взрыва на Марзлиевской всецело зависел от удачно выбранного момента. Ведь важно было не просто разрушить фашистский штаб, а нанести наиболее чувствительный урон командной верхушке неприятеля. Для этого в оккупированном городе необходим был верный глаз. Человек, способный узнать, когда в штабе состоится какое-либо крупное сборище, и своевременно сообщить об этом на Большую землю, уже находился в Одессе...

… Не прошли мы и полусотни метров (по приезду в Нерубайское - Прим. авт.), как из темноты возникла человеческая фигура. Я сразу узнал Бадаева. Одет он был в гимнастерку, ладно облегавшую широкую грудь, шаровары, заправленные в сапоги. Мы обменялись крепкими рукопожатиями и тут же приступили к разговору. Петров (командующий Приморской армии – Прим. авт.) передал капитану код, договорились, как будет налажена радиосвязь. Я рассказал, где будут производиться взрывы в целях прикрытия отхода наших войск. Посоветовал, как лучше снабдить подпольщиков минами.

Разговор наш занял не более получаса. Бадаев исчез так же внезапно, как и появился, - будто растворился во мраке».

И ниже, в этой же главе, у того же Хренова, находим ещё такую информацию:

«Утром 22 октября меня разыскал под Бахчисараем Иван Ефимович Петров:

- В ваш адрес, Аркадий Федорович, радио от Бадаева.

Я принял из его рук бланк с расшифрованным текстом примерно такого содержания: “Концерт на Марзлиевской начнется 22-го в 17. 30”.

К пяти часам вечера я уже был в расположении 82-го инженерного батальона и приказал майору Е. М. Пирусу изготовить к действию специальную станцию радиотехнического взвода. Около шести часов (нельзя было ни торопиться, ни опоздать) мы вошли в автофургон, где размещалась ТОС. Сержанту, сидевшему за аппаратурой (фамилии его, к сожалению, не помню), приказали установить дублирующий прибор, точно настроенный на заданную волну. Потом я скомандовал:

- Сигнал!

В эфир вырвалась команда, которую ожидало одно-единственное приемное устройство. В Одессу понеслись позывные мести...»5

Подтверждают связь Молодцова с взрывом на Энгельса в своих воспоминаниях Марцишек и Пустомельник: «Взрыв здания УНКВД и гибель карателей нас возрадовал. Судя по выражению лица и отдельным фразам Молодцова (Бадаева) мы поняли, что эта диверсия была совершена с его ведома».

Коль скоро мы заговорили об этой акции, давайте разберёмся с её эффективностью. Конечно, о гибели «50 генералов и офицеров румынских и немецких войск» речь не идёт. В телеграмме, которая была направлена в Бухарест самими румынами после взрыва, было указано: «22 октября после полудня, в 17 часов 35 минут неизвестными лицами было взорвано здание, в котором находились военная комендатура Одессы и штаб 10-ой пехотной дивизии. В результате диверсии пострадали 135 военных (погибло 79, ранено – 43, пропало без вести – 13) из них 128 румын и 7 немцев, включая командира 10-ой пехотной дивизии и коменданта Одессы, генерала Глогоджану». Вот это и стоит принять за реальную цифру вражеских потерь от этого взрыва, т.к. в процессе сравнения различных данных, автор пришёл к выводу, что именно эти цифры максимально соответствуют действительности.

Теперь давайте разберёмся с количеством (и качеством) диверсий проведённых отрядом Молодцова на железной дороге. Если отодвинуть в тень неопределённую фразу, звучащую в некоторых изданиях: «Партизанами отряда было организовано множество взрывов железнодорожных составов и врагу был нанесён серьёзнейший угон», то из остальных источников и документов выплывает только две цифры – всего проведено было 3 или 4 взрыва.

После одного подрыва на железной дороге отрядом Молодцова-Бадаева в ноябре 41-го

После одного подрыва на железной дороге отрядом Молодцова-Бадаева в ноябре 41-го

О 4-х взрывах говорит П.Пустомельник. Это же количество называется во 2-м томе сборника Одесса в Великой Отечественной войне Советского Союза (1949 г.) и в «Справке о чекистах органов государственной безопасности г. Одессы, проявивших героизм в боях с врагами родины (1965 г.)6»

В остальных же документах и воспоминаниях речь идёт всё-таки только о ТРЁХ подрывах. В румынских обвинительных протоколах также речь идёт о трёх взрывах, проведённых отрядом Бадаева. Достаточно сильно разняться даты и подробности в каждом из документов. Только тщательно сопоставляя источники информации, удалось окончательно определить, что же было реально проведено бадаевцами на коммуникациях врага.

Итак:

Взрыв №1

В ноябре 1941 года (точную дату установить не удалось – Прим авт.) группа подрывников во главе с Морозовским и Мытниковым подорвала в нескольких местах железнодорожное полотно на участке станция Дачная - Вторая Застава. На некоторое время было прервано движение по магистрали.

Взрыв №2

Подрывники, под руководством С.Яськова, И.Иванова и парторга отряда К.Н. Зелинского, неподалеку от станции Дачная пустили под откос воинский эшелон с артиллерийскими орудиями и боеприпасами. Было уничтожено более десятка вагонов, погибло около 200 румынских солдат и офицеров.

С датой этой операции тоже очень сложно определиться. В разных источниках она скользит на протяжении месяца:

- «накануне 24-й годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции» - у Пустомельника;

- «в середине ноября 1941 года» - в общей справке;

- «в начале декабря» - у Васина.

Вот и разберись тут…

Взрыв №3

В ночь на 17-е (у Пустомельника – на 18-е) ноября, группа подрывников под руководством И. И. Иванова и К.Н. Зелинского провели боевую операцию и подорвали специальный поезд с фашистскими чиновниками, направлявшимися в Одессу. В результате этой диверсии было уничтожено более 250 оккупантов. Среди них были и высшие чины румынской оккупационной администрации, а так же немецкие офицеры, которые направлялись на фронт.

Это самая качественная диверсионная акция, проведённая отрядом, поэтому приведу подробности описанные Я.Васиным: «Среди документов и сообщений, переданных нам городским отрядом, мы получили расписание отхода из города и прихода в город пассажирских поездов. Этот документ явился для нас отправной, ибо не тяжело было установить, что каждый идущий вне расписания состав является, или воинским, или составом особого назначения. В начале ноября месяца 1941 г. (тут Васин явно ошибается с датой– Прим авт.) была выслана специальная группа бойцов в составе Иванова И.И., Зелинского /секретарь парторг/, Пустомельника и Федорова, детально изучившие график движения поездов на 636-м перегоне в 12-ти километрах от Одессы между селами Большая Фомина и Нерубайское (у Пустомельника, участника этой операции, называется участок на перегоне ст.Дачная – Первая застава – Прим.авт.), устроили засаду и минировали находящийся неподалеку от нас железнодорожный мостик. В полночь бойцы услышали шум приближающегося состава, шедшего с потушенными огнями. Это и то, что в расписании поездов о нем ничего не было сказано, определило необходимость взрыва. Взрыв был совершен.

При взрыве погибло много захватчиков, а тех, которые остались живы, после крушения партизаны прикончили выстрелами. Произведя взрыв и расстреляв оставшихся в живых, бойцы отряда без единой жертвы вернулись в распоряжение отряда. На следующий день нам сообщили, что был подорван люкс-эшелон с румынской и немецкой военной и гражданской администрацией, направляющийся в Одессу из Берлина и Бухареста…

Бешенству румын не было предела. На следующий день после взрыва они пытались войти в шахту по центральному входу, но были встречены огнем наших постовых, после чего боец отряда Варига взорвал мину, при взрыве которой погибло и было ранено несколько румын. Видя тщетность попыток проникнуть вглубь катакомб, они подвезли пушку и начали стрелять прямой наводкой по направлению центрального входа шахты №1, рассчитывая, что мы находимся неподалеку и от подобной стрельбы безусловно погибнем. Кроме того, начали заваливать прямые колодцы шахт (так были засыпаны 5-й и 2-й колодцы глубиной 40 метров) с целью прекратить поступление воздуха в катакомбы. Вдоль полотна железной дороги были установлены конные разъезды от станции Дачная до Заставы I-я и 2-я, выставлены посты на дистанции 200-300 метров, а все известные им выходы и входы бетонировались и возле них устанавливались круглосуточные посты»7.

В румынском протоколе допроса В.Молодцова эти события преподносятся Владимиром Александровичем так: «Отрядом КЛИМЕНКО в течение ноября 1942 года, примерно, 13 или 16 ноября было произведено два крушения железнодорожных составов на линии Одесса-Киев, в районе села Нерубайское. Взрыв был произведен с помощью самодельных мин. При первом взрыве были использованы мины, сделанные ИВАНОВЫМ Иваном, а при втором - Семеном (фамилия в румынском документе пропущена, речь идёт о С.Яськове – Прим. авт.). (Обратите внимание, оба раза Молодцов называет имена тех, кому это уже не причинит никакого вреда!!! Иванов – убит, Яськов – предатель и работает уже на румын – Прим. авт.)

Остальные боевые столкновения Отряда с румынскими войсками, которых до конца мая 1942 года было ещё около десяти, можно условно поделить на две группы:

1. Оборона места дислокации отряда и отражение попыток проникновения врага в катакомбы;

2. Боевые выходы на поверхность, с целью добычи продовольствия.

Описание оборонительных боёв опять найдём в документах. И снова процитирую Я.Васина:

«В последних числах декабря 1941 года для разведки и оперативных действий была выслана группа в составе бойцов Иванова, Штейнберга, Неизвестного и других под начальством Васина. При выходе мы столкнулись с румынским отрядом численностью в 30 солдат, с которыми мы вступили в бой. В завязавшемся бою убито несколько румынских солдат. Одна из вражеских пуль убила Ивана Ивановича Иванова, в прошлом механика парохода ”Красный Профинтерн”, замечательного товарища и не знавшего страха отважного бойца. Труп его румыны пытались забрать, но под градом пуль я втащил погибшего товарища в шахты, чтобы не дать возможности надругаться над патриотом и повесить его на столбе с надписью ”Партизан”. Труп И.И. Иванова был предан земле в одном из забоев шахты неподалеку от лагеря.

В январе 1942 года румыны пытались войти в шахту со стороны церковной площади села Нерубайское. Румыны были встречены губительным огнем бойцов отряда Митникова и Яши, и поспешно отступили. По-видимому, среди них было значительное число раненых или убитых, ибо утром /дело происходило ночью/ у входа в шахту были обнаружены в большом количестве следы крови»8.

Разбирая степень «полезности» отряда Молодцова, и оценивая их вклад в дело Победы, не стоит забывать ещё о двух важнейших направлениях их деятельности: о разведывательной и пропагандистской роли партизан. А это дорогого стоит. Регулярные радиограммы, которые отправлял Молодцов в Москву, давали Центру точную картину происходящего в оккупированной Одессе. По тем данным, которые шли от «Кира» - это радиопозывной Молодцова в 1941 году, наши лётчики наносили бомбовые удары по врагу. Вот несколько примеров.

«Кир передал 23.10.41 г. в 23 час. 10 мин.

Немецкие и румынские войска большими колоннами движутся по направлению к фронту по шоссейной дороге на Николаев. Машинами перевозят только немцев. Румынские войска движутся пешком. Предположительно, это части четвертой румынской армии».

А следующий документ, подшитый в литерном деле «Операция ФОРТ», - вырезка из сообщения Совинформбюро. На полях газеты жирный восклицательный знак синим карандашом и резолюция: «Передать Киру». В сообщении Советского Информбюро всего несколько строк: «Группа самолетов одного нашего авиационного соединения, действующего на Южном фронте, успешно атаковала крупную мотоколонну противника. Бомбами и пулеметным огнем уничтожено 120 немецких автомашин и до двух батальонов вражеской пехоты».

Кир радирует из Нерубайского: «В городе Первомайске, установлен склад горючего на три тысячи тонн в бочках. Здесь же стоят две тысячи новых грузовых автомобилей, ожидают обкатки».

Три дня спустя он снова доносит: «Склад горючего в Первомайске разбит нашими самолетами. Отмечены прямые попадания. Парк грузовых автомашин уничтожен на сорок-пятьдесят процентов».

И такое обилие радиограмм, притом, что связь из-под земли осуществлять не возможно! Толща ракушечника не пропускает радиосигнал. Каждый сеанс связи для партизан был связан с огромным риском при выходе на поверхность.

Отдельной, не менее важной и рискованной партизанской работой, было изготовление и распространение листовок с правдивой информацией о положении на фронтах. Как-то, не очень серьёзно всегда воспринималась эта деятельность и степень её необходимости. Ровно до тех пор, пока мне не удалось познакомиться с образцами румынской оккупационной прессы. В 1941-1944 годы в Одессе выходило около десятка различных русскоязычных газет и журналов, издаваемых румынами. И вот вам пример: орган Одесского муниципалитета «Одесская газета» в номере от 29.10.1941 года сообщает «Сведения о ходе военных действий на фронтах в России». Цитирую этот бред дословно: «Уличные бои по очищению Москвы от остатков разгромленных, но ещё сопротивляющихся советских войсковых частей протекают вполне успешно для германских войск. Германскими войсками занят Севастополь» (!!!) Позволю напомнить читателю, что уличных боёв в Москве не было вовсе, а героический Севастополь будет сопротивляться ещё восемь месяцев - до июля 1942 года.

В следующем номере всё той же «Одесской газеты» уже румыны сообщали что «в центре Москвы идут уличные междоусобные бои советских частей, ещё продолжавших сопротивление сторонникам сдачи…»9

Сводка с фронта немцев

Сводка с фронта немцев

Ну, каково? Вот, что должен был делать обыватель, прочитав такое в газете, находясь в городе, совершенно лишённом информации извне? (Кто не знает, напомню - все радиоприёмники были собраны у населения ещё нашими, и в июле 1941 года - Прим.авт). Вероятно, любой простой житель Одессы должен был принять такую информацию о поражении СССР в войне, и делать всё что угодно, но только не оказывать поддержку партизанам….

И вот тут, на столбах появлялись листовки, напечатанные под землёй на обычной печатной машинке! И в них правдивая информация с фронтов! Согласитесь – это было поважней много другого!

Объявление румын

Ну и завершая статью об оценке боевой деятельности отряда Молодцова, хочется просто ответить на реплику, которую часто слышу: «И это всё, что они сделали!? Так стоило ли…!?» и т.д. Так вот, из агентурных данных, уже много позже обнаруженных в архивах немецкого и румынского командований, удалось выяснить, что оккупанты до своего последнего дня в Одессе не сомневались, что в катакомбах скрываются серьёзнейшие регулярные части Красной Армии. А Молодцов считал необходимым всячески поддерживать в оккупантах это убеждение. Таким образом, несколько десятков героев, умирая от голода и задыхаясь от недостатка воздуха в катакомбах, оттянули с фронта на себя целую румынскую дивизию. А это около 14 тысяч хорошо вооружённых солдат и офицеров. А это могла быть та самая дивизия, которой так не хватило Гудериану под Москвой или Паулюсу в Сталинграде….

Румыны входят в город

Румыны входят в город